Дмитрий Мережковский. Поэзия: стихотворения и поэмы
Ослепительная снежность / Усыпительная нежность...
* * *
Л. Н. В<ильки>ной
Ослепительная снежность,
Усыпительная нежность,
Безнадежность, безмятежность —
И бело, бело, бело.
Сердце бедное забыло
Всё, что будет, всё, что было,
Чем страдало, что любило —
Всё прошло, прошло, прошло.
Всё уснуло, замолчало,
Где конец и где начало,
Я не знаю, — укачало,
Сани легкие скользят,
И лечу, лечу без цели,
Как в гробу иль в колыбели,
Сплю, и ласковые ели
Сон мой чуткий сторожат.
Я молюсь или играю,
Я живу иль умираю,
Я не знаю, я не знаю,
Только тихо стынет кровь.
И бело, бело безбрежно,
Усыпительно и нежно,
Безмятежно, безнадежно,
Как последняя любовь!
10 января 1906
Иматра
Весы. 1906. № 3/4. Навеяно увлечением Людмилой Николаевной Вилькиной (1873—1920), поэтессой символистского круга, женой поэта Н. Минского. За несколько дней до отправки ст-ния поэт писал ей: «Вот уже два дня Вы меня преследуете как наваждение. Больше чем когда-либо верю в реальность демонического <...>. Я повторяю Ваше имя, Бэла (имя Вилькиной до крещения. — К. К.), я его так люблю — в нем облачная нежность и холодная мягкая белая снежность» (письмо от 6 января 1906 г. из Иматры. — Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1991 год. СПб., 1994. С. 234). Посылая его (при письме от 10 января), поэт так характеризует эти стихи: «Они тоже старые, смешные и банальные <...>. Если хотите, то пошлите их сами в "Весы" или "Золотое Руно"...» (Там же. С. 238). 29 января он писал В. Я. Брюсову «Пожалуйста, в посвящении вместо "Л. Н. В." — поставьте "Л. Н. В-ной", а то выходит не совсем вежливо» (Российский литературоведческий журнал. 1996. № 7. С. 215). Критика не-символистского лагеря сочла ст-ние далеко не банальным: рецензент Скиф (Н. М. Соколов) дал следующее ироническое его толкование: «Насколько мне известно, это первый опыт поэтического апофеоза новой разновидности почти неправдоподобного флирта. Любовь живого к мертвому в судебной медицине, насколько мне помнится, называется некрофилией. Но как назвать любовь покойника к живой? Не принадлежит ли поэт к беспокойной породе упырей, вурдалаков или вампиров? Но как бы то ни было, несомненно одно, что в порыве уравнения всех на почве освободительного движения г. Мережковский хочет ослабить существующее различие между живыми и мертвыми, чтобы очистить место для утверждения строя, еще не существующего» (РВ. 1906. № 9. С. 312).
